Теоретические основы изучения материнского отношения в отечественной и зарубежной психологии. Симбиотические аспекты отношений между матерью и ребенком

В психологической литературе общение и взаимодействие с ребенком рассматривается в качестве наиболее важной детерминанты для становления и развития материнской сферы в процессе беременности. Однако после рождения ребенка исследователи наибольшее внимание уделяют рассмотрению материнского отношения как важнейшего источника детского развития.

Исследование влияния матери на здоровье и психическую полноценность ребенка на этапе младенчества связанны с пониманием важности раннего общения матери и ребенка. Именно в этот период в общении с матерью у ребенка формируется базовое доверие к миру, что не может быть восполнено в последующей жизни. “Достаточное физическое и эмоциональное удовлетворение со стороны матери формирует тот слой первичного доверия к миру, который окрашивает всю дальнейшую жизнь. Напротив, в силу ущербности матери или враждебности окружения у ребенка возникает чувство недоверия к миру и личностной неустойчивости.”

Важность материнского отношения на ранних этапах развития ребенка, его сложная структура, множественность культурных и индивидуальных вариантов побуждали исследователей различных направлений делать этот период материнства предметом своего изучения. Достаточно широко и полно описана структура родительского отношения; модели и типы материнского отношения, детерминанты родительского отношения, внутренние механизмы и условия развития детско – родительских отношений на этапе младенчества.

В структуре родительского отношения выделено несколько факторов: эмоциональный, когнитивный и поведенческий. Причем, каждый из этих аспектов имеет достаточно сложное содержание. Эмоциональный фактор распадается на три оси: принятие – отвержение, симпатия - антипатия, близость – отдаленность. Поведенческий – доминирование – партнерство, потакание –автономия. Когнитивный содержит адекватное представление о ребенке и различные типы приписывания.

Разная степень выраженности составляющих эти факторы позволяет создать большую типологию родительских отношений. аиболее часто описываются в литературе следующие 6 типов родительского отношения:

1. отвержение – непринятие ребенка как конкретной личности, отношения холодные, унижающие. Цель запретов – ограничение контактов с ребенком.

2. безразличие – холодное отношение, но без враждебности. Родители уделяют ребенку внимание только в ситуации настойчивого требования со стороны ребенка. Родительская забота распространяется в основном на удовлетворение физических потребностей ребенка.

3. гиперопека или тревожное отношение – стремление оградить ребенка от трудностей и неприятностей. Самостоятельность и независимость наказываются. При этом ребенок занимает центральное, привилегированное место в семье. Отношения с ним эмоционально насыщенны.

4. сверхтребовательность – родительское отношение отличает доминантность. Основное средство воспитания введение запретов и ограничений. Основная задача родителя формирование в ребенке определенных важных для родителя качеств и способностей.

5. устойчивость – восприятие ребенка как части общей жизненной ситуации. Родители охотно занимаются с ребенком, но и не делают особых усилий чтобы воспитывать его. Эмоциональное отношение устойчивое и позитивное.

6. активная любовь или помогающее отношение – родители посвящают ребенку много времени, стараются помочь в стремлении ребенка к независимости и самостоятельности. Занимают партнерскую позицию.

На формирование того или иного типа родительского отношения влияют различные детерминанты. В качестве таковых в литературе выделены следующие:

1. Особенности личности родителя.

2. Личностные и клинико-психологические особенности ребенка как фактор формирования родительского отношения.

3. Этологический фактор формирования родительского отношения.

4. Особенности семейного общения взрослых членов семьи.

5. Социокультурные и семейные традиции родительского поведения.

Наиболее полное освещение внутренних механизмов диадических отношений, наиболее важных аспектов взаимодействия с ребенком и динамики материнского отношения на этапе младенчества мы находим в работах психоаналитически ориентированных авторов: Д.В. Винникота, Р. Шпитца, Э Эриксона, М. Кляйн, А. Адлера, А.Фрейд, Ф. Дольто. В своих работах они доказали что все аспекты (когнитивный, эмоциональный, поведенческий) отношений в диаде мать – дитя в этот период максимально важны. Другое направление рассмотрения раннего взаимодействия матери и младенца исходило как из психоаналитических так и этологических идей, и предположения существования у младенцев инстинктивных программ поведения, которые вызывают необходимую для выживания и развития заботу со стороны взрослых. Идеи, получившие свое развитие в теории привязанности. Однако, Э. Эриксон опровергает их утверждения, считая, что влечения, с которыми человек появляется на свет – это не инстинкты, равно как и комплиментарные влечения его матери нельзя считать всецело инстинктивными по природе, рассматривая их в качестве просоциальных способностей ребенка. «Ни те ни другие не несут в себе паттернов завершения, самосохранения, взаимодействия с каким либо сегментом природы, как у животного», их еще «должна организовать традиция и совесть». Бессмысленно говорить о ребенке как о животном в процессе обучения. Детское воспитание через усвоение модусов физического подхода должно способствовать усвоению модальностей социальной жизни, научению ребенка жить в пространстве и времени его культуры.

В этих выводах просматривается явная аналогия с интерпсихической формой действия по Л.С. Выготскому, утверждавшем, что всякая психическая функция выступает на сцену дважды – сначала как распределенная между ребенком и взрослым в своей интерпсихической форме, и только затем как индивидуальное достояние самого ребенка, т.е. в интрапсихической форме. Особо следует отметить выводы характерные для всех указанных исследований о том, что взаимодействие с матерью в этот период оказывает воздействие на происхождение, природу и функционирование внутрипсихических структур в личности ребенка.

Из литературы посвященной анализу закономерностей развития ребенка видно, что период младенчества делится на стадии, отличные по содержанию решаемых в диаде задач и формам взаимодействия ребенка и матери.

Первая стадия, которая и является предметом нашего рассмотрения, в рамках эмпирического исследования - стадия первичного взаимодействия в психоанализе определяется как физиологическая прелюдия к объектным отношениям однако именно здесь закладывается основа будущих социальных взаимоотношений. Ее продолжительность примерно равна двум месяцам. Главной задачей для матери и младенца является стабилизация физиологических циклов для сохранения гомеостатического равновесия. Создается впечатление, что на этом этапе мать легко можно заменить другим человеком; однако это не так. Данные свидетельствуют о том, что ребенок подготовлен к взаимодействию именно с матерью. В этом взаимодействии используются различные физиологические системы как у матери так и младенца,(зрительная, слуховая, кинестетическая, вкусовая и обонятельная). Утонченные биологические способности младенца и способность матери «отзеркаливать» (Винникотт) аффективные переживания ребенка приводит к образованию системы обратной связи. В термине «отзеркаливание» Винникотт описывает механизм взаимодействия матери с ребенком, при котором отношение матери к своему ребенку, отраженное на ее лице, «считывается» ребенком. Чувствуя то, что видит в матери, младенец формирует базисное ощущение хорошего состояния и безопасности. Аффективные взаимодействия между матерью и ребенком, включая визуальные, тактильные и кинестетические переживания обеспечивают фон, на котором ребенок начинает строить чувство собственного «я» и восприятие другого, отличающегося от него самого, целостного и отдельного. Этот решающий вклад матери подчеркивался и Кохутом, который отмечал, что детское выживание требует специфической психологической среды – наличия отзывчивых, выразительных Я – объектов, которые подтверждают ребенку его природную энергию и жизнеспособность. Таким способом развивается особая приватная форма взаимоотношений между матерью и младенцем, обеспечивающая основу для надлежащего психологического функционирования в последующие периоды развития. Это двустороннее отношение, обеспечивающее необходимые условия для развития ребенка, возможно лишь при определенном изменении способов взаимодействия с другими со стороны матери. Мать в этот период может быть «достаточно хорошей матерью» при условии, что находится в особом состоянии сознания, позволяющем ей чувствовать потребности своего ребенка как будто свои собственные, т.е. в состоянии полного чувственного слияния с ним. «Этому нельзя научить. Мать чувствует: младенца надо взять на руки или положить, не трогать или перевернуть. И лишь при определенных внешних помехах женщина не может быть «достаточно хорошей матерью» после рождения ребенка. Обобщая высказывания Д.В. Винникота, характеризующие «достаточно хорошую мать» можно сказать, что основным условием подобного отношения к ребенку является доверие матери своим внутренним ощущениям, связанным с ребенком, т.е. уверенность в себе как в родителе; слабая выраженность когнитивного компонента отношения, результирующегося в значенческих характеристиках отдельных качеств ребенка, и преобладание в материнском отношении на данном этапе аффективного и поведенческого компонента: мать действует в ответ на аффективные переживания. Вот почему любое вмешательство со стороны, направленное на рефлексию процессов, происходящих в диаде, может разрушить установившееся отношение. Как только отношение к ребенку стягивается к объектному полюсу отношений, оно престает быть условием полноценного развития ребенка.

Описывая феномены характерные для данной ступени развития Я.Л. Морено называет ее первой вселенной. Мать и ребенок образуют интеракциональное единство, являющееся прообразом всех последующих интеракций ребенка с другими людьми, т.е. является матрицей социального развития человека или «социальной плацентой». Подобно тому, как органическая плацента поставляет младенцу питательные вещества, необходимые для его органического развития, социальная плацента обеспечивает субстанциональную основу для социального развития. Ребенок пока еще не воспринимает мать как «Ты» а ее заботу о себе в качестве ее действий. В рамках первого своего переживания мира, в котором нет еще дифференциации между «Я» и «Ты» и в котором ребенок ощущает тождество с окружающем миром, он воспринимает мать как часть или продолжение себя самого. Мать же со своей стороны угадывает и понимает все потребности ребенка, исполняет все действия, которые он сам совершить еще не может, но которые являются необходимыми для удовлетворения его жизненно важных потребностей. Возможность такого материнского отношения к ребенку связана с самим процессом формирования отношений с другими в раннем онтогенезе, когда первоначальное единство «Я» и «Ты», сохраняясь как основание всех последующих отношений человека, позволяет вчувствоваться во внутренний мир другого. Для осуществления такого взаимодействия с ребенком мать должна обладать способностью к глубокому эмпатическому сопереживанию с ребенком с одновременным сохранением взрослой позиции, что позволит ей заботиться о ребенке, проявлять устойчивое отношение к нему в независимости от поведения ребенка в данный момент, то есть, сохранять свою зрелую самоидентичность не растворяясь в ребенке.

Именно при таком отношении матери в этой матрице социального развития переживание совместного бытия, совместного чувствования и совместного действования матери и младенца становится глубинным переживанием тождественности новорожденного с миром и образует основу для дальнейшего доверия к собственному бытию. Оно соответствует описанному Эриксоном базисному доверию. В это время отношения ребенка и взрослого не опосредованы ничем – никакой предметностью и никакого другого содержания, кроме слитого «Я и Ты» это форма общения не несет. Младенец целиком сосредоточен на «Ты» взрослого, которое неотделимо от его «Я». Хотя уход за ребенком связан с многочисленными предметными действиями, эта предметность еще не включена в отношения с ребенком. Любовь, которую С.Л. Рубинштейн определял как чувство «хорошо, что ты существуешь в мире» и в которой происходит утверждение бытия человека, осуществляется здесь в наиболее чистом виде. Именно на этой стадии, по мнению ряда исследователей происходит закладка субъектного отношения к другому в самосознании ребенка.

На следующем этапе главной задачей младенца становится формирование твердой привязанности к матери. Действия, аффекты и восприятие младенца все больше сосредотачивается на межличностном взаимодействии с матерью, в котором активны оба участника. Опыты повторяющихся пристальных разглядываний матери, которая постоянно взаимодействует с ребенком и обеспечивает его чувством безопасности, ведет к закладке чувств постоянства объекта и постоянства себя – истоку самосознания. Наиболее важным аспектом взаимоотношений матери и младенца в этот период является аффективный климат. Именно аффективно обусловленный и взаимно стимулирующий диалог порождает обстановку, из которой возникают объектные отношения и внутрипсихические структуры.

Морено. описывая механизмы дальнейшего развития первичной вселенной, говорил о выделении матери как особой части мира ребенка, а затем о первичном отделение от нее посредством подражания ей как внешнему, иному объекту. Он называет этот этап стадией «познания Ты», так как ребенок сначала выделяет Другого как объект познания и через это выделение происходит процесс идентификации «Я». Однако автор оговаривается, что это процесс интеракционального познания, познания через внешнее действие. Осознание своих действие более поздний этап развития ребенка.

Теоретические построения, касающиеся ранних отношений матери и ребенка, постулируют следующие выводы: механизмы формирования отношений в процессе раннего взаимодействия матери с ребенком являются основой для последующего развития всех видов отношений человека к себе, другим, миру. Отношения в диаде мать – дитя динамичны и проходят в своем развитии два этапа: первичное интеракциональное и эмоциональное единство и последующая дифференциация между «Я» и «Ты».

Этапы развития отношений в онтогенезе находят свое отражение в двойственной структуре субъектного отношения к другому, содержащему в себе одновременно «другого» как внутреннее содержание сознания и «другого» как внешне воспринимаемого объекта.

Движение двух разнонаправленных интенций к Другому создает условия для развития индивидуального сознания. Именно таков механизм развития материнского отношения к ребенку и на этапе беременности.

Все изложенные нами закономерности находят свое отражение в исследовании отношений к вынашиваемому ребенку на этапе беременности. Этот аспект психологии беременности является наиболее полно исследованным. Выявлено, что отношение к вынашиваемому ребенку динамично и проходит через определенные этапы, соответствующие триместрам беременности. В первом триместре беременности наблюдается слабая дифференцированность собственного Я женщины от вынашиваемого ребенка Это характеризуется аффективным и интеракциональным единством, слабой представленностью когнитивного компонента. Само это отношение является результатом актуализации в самосознании женщины «идеальной представленности» ребенка, как другого уже живущего в сознании до реальной встречи с ним. Причем этот внутренний другой лишен своей конкретной определенности и является обобщенным представителем рода: «В этом субъекте погашена индивидуальная особенность того или иного Я». Он принципиально не сводим к каким-то конечным определенным характеристикам, он причастен к субъекту и слит с ним изнутри. Именно такая идеальная форма бытия Другого во внутреннем пространстве субъекта является условием переноса уже существующего внутреннего содержания на конкретного ребенка в последующем и установления отношений с ним. Содержанием данного первичного отношения являются переживания, вынесенные из онтогенетического опыта женщины и культурно обусловленное содержание образа ребенка. В некоторых случаях отношение женщины к вынашиваемому ребенку может ограничиваться чувством физического симбиоза, при котором плод воспринимается лишь как часть собственного тела, от которой, при желании, можно с легкостью избавиться. В других же случаях уже на этом этапе наблюдается восприятие ребенка как субъекта отношения.

Второй триместр беременности, по мнению исследователей, сопровождается качественными изменениями в отношении матери к вынашиваемому ребенку. Это связано с таким явлением как шевеление ребенка, которые именно во втором триместре делают доступным восприятию матери внутриутробную жизнь плода. Ребенок начинает восприниматься женщиной как нечто уже существующее, отличное от нее, но в то же время витально неразрывное с нею. Появляется своеобразное «двойное Я», где ребенок – уже не «мое Я», но одновременно еще не самостоятельное «Я».

Именно в этот момент обостряются амбивалентные переживания, связанные с тем, что две разнонаправленные идентификации актуализируются в подсознании женщины. Шевеления ребенка вынуждают ее идентифицироваться с материнской ролью, и в то же время она по-прежнему сама идентифицируется с ребенком, заново проживая свой ранний пренатальный и младенческий возраст. Ребенок, с которым предстоит сепарация, является внутренним содержанием самосознания женщины, интроецированный объект, присвоенный в прошлом. Осознание факта шевелений ребенка как проявлений его субъективности способствует процессу разделения с интроектом.

Итак, для отношения к ребенку у женщин второго триместра беременности характерным является: начало дифференциации Я матери и вынашиваемого ребенка.

Третий триместр характеризуется тем, что внимание женщин переносится из настоящего в будущее – на роды и последующее взаимодействие с ребенком. По мнению ряда авторов, женщина общается не с тем образом ребенка, который развивается внутри ее тела, а видит своего ребенка после рождения.

Таким образом, в третьем триместре беременности осуществляетсядальнейшее развитие процессов, начатых ранее: происходит дифференциация образа дитя от представлений матери о себе и других, и выстраивание прогностичной модели отношений с ребенком после родов на основе полученного опыта и представлений матери о себе и своем ребенке. В данных исследованиях указывается на существование взаимосвязи между отношением и восприятием женщины своего ребенка на этапе беременности и последующими детско – родительскими отношениями.

Особенности динамики материнского отношения на этапе беременности в целом весьма сходны с особенностями динамики ранних детско – родительских отношений. В ряде исследований, однако, указывается, что может не наблюдаться динамики данного отношения на этапе беременности, и основные характеристики восприятия женщиной своего ребенка остаются неизменными на протяжении всей беременности, порождая определенные трудности во взаимодействии с ребенком после родов.

Описаны варианты стилей переживания беременности по критерию отношения женщины к вынашиваемому ребенку, согласующиеся с наиболее часто, встречаемыми в литературе стилями родительского отношения: адекватный, тревожный, эйфорический, игнорирующий, амбивалентный отвергающий.

Специфичность исследований диады мать – дитя на этапе беременности не позволяет с большей степенью достоверности утверждать, какие элементы структуры материнского отношения является наиболее важными для полноценного развития внутриутробного ребенка. Характер связи между переживаниями матери и судьбой будущего ребенка столь сложен, что даже простая типологизация содержания ожидания ребенка и, тем более, изучение внутренней структуры этого феномена, требуют основательного и длительного изучения. Однако большинство исследователей указывают на то, что условием развития специфически человеческих способностей ребенка и вызревания материнской сферы в личности женщины являются социально – психологические процессы, разворачивающиеся между женщиной и ребенком.

Согласно концепции становления пренатальной общности, во втором триместре беременности может происходить установление коммуникации между матерью и ребенком: теперь женщина получает возможность придать смысл движениям плода, отвечать на них, вызывать их. Субъективность еще не рожденного ребенка уже формируется в субъективном пространстве матери. Подчеркивается, что в случае, если общение матери и ребенка отсутствует, то возникает формальная общность, где ребенок воспринимается как объект «для применения воспитательных техник и чужих советов». Т.е. не происходит идентификации ребенка как Другого, а его образ остается слитым с образом младенческого «Я» матери.

В работах французских психоаналитиков внутриутробный ребенок понимается как существо языковое по своей сути, а основным механизмом развития человеческой психики и специфически человеческих способностей являются опосредованные символикой языка отношения матери и ребенка. Витальность плода нуждается в языковом оформлении, которое должна осуществлять мать и делать это еще до рождения. Язык выступает здесь как искусственная форма самосозидания человека, конституирующая те специфически человеческие способности, которыми обладает новорожденный ребенок.

Внутриутробный ребенок в гуманитарных науках понимается как человеческое существо, он обладает автономной субъективностью, способной к спонтанному самовыражению, которое, в свою очередь, влияет на эмоциональное состояние беременной. С этой точки зрения, травматические влияния на плод происходят потому, что у внутриутробного младенца отсутствуют средства коммуникации, он не был услышан и понят матерью. Практика, основанная на этой модели, стремится к установлению коммуникации между внутриутробным младенцем и матерью, которую замещает психотерапевтическая группа и/или психотерапевт, помогающие перевести в слова телесные и визуальные переживания. Основная интенция подобных практик сформировать или актуализировать полюс персонификации в отношении к ребенку, предполагающий выделение его как субъекта, другого, присутствующего во внутреннем диалоге матери Условием запуска процессов сепарации в материнском сознании собственного Я и ребенка как отдельного от нее субъекта является символически опосредованое взаимодействие матери со своим ребенком. Именно с этой точки зрения происходит анализ процессов происходящих в период беременности в концепции Ю Шмурак. Она утверждает, что в процессе беременности происходит становление детско – родительской общности, названной ею «пренатальная общность». Пренатальная общность ограничена во времени зачатием и рождением и включает в себя все связи и отношения с миром, реальные и воображаемые, в которых находится женщина, ожидающая ребенка. Для анализа существующих представлений о развитии пренатальной общности автор использует понятия из концепции развития субъективности психологической антропологии. Та или иная форма субъективности является результатом развития со-бытийной общности на некотором временном отрезке жизни. Общая возрастная задача человека на ступени пренатального развития состоит в том, чтобы к моменту рождения стать со-участником общения в сознании, переживаниях и деятельности матери. Процесс становления пренатальной общности согласует и упорядочивает пренатальные способности внутриутробного младенца, создавая основу для материнской программы постнатального общения. В данном подходе автор предполагает возможность интериоризации материнского отношения и превращение его в социально–психологические способности вынашиваемого ребенка уже в период внутриутробного развития за счет организации пренатальной общности как единого смыслового пространства существования матери и дитя, и позволяет ему сформироваться как человеческому существу, субъекту общения и отношения. При этом становление и развитие материнского отношения к ребенку связано с особенностями их взаимодействия, реализуемого в виде конкретных культурных моделей уже на стадии беременности. А именно чередование в материнском сознании двух полюсов отношения к ребенку как к тому «другому», который является частью ее самосознания и с которым ей необходимо сепарироваться и как к «другому» внешне противостоящему ей объекту, к которому ей необходимо выстраивать определенные смысловые отношения. По мнению автора, чередование этих двух стратегий и является условием развития конструктивной детско – родительской общности.

Предпосылкой для рассмотрения социально – психологических процессов, между матерью и вынашиваемым ребенком явились открытия в области эмбриологии, перинатологии и психологии. В начале 70-х годов были проведены экспериментальные наблюдения за взаимодействием новорожденного ребенка и матери, которые оказались революционными с точки зрения понимания социально – эмоционального развития ребенка. У младенцев были обнаружены столь необходимые для взаимодействия с матерью и дальнейшего развития врожденные «способности устанавливать человеческие взаимоотношения». Было установлено, что новорожденный ребенок обладает не только биоинстинктивными способностями но и просоциальными, обеспечивающими возможность раннего взаимодействия со взрослым. Представители Британской школы объектных отношений и близкие им американские исследователи считали, что социальные отношения человека существуют с самого рождения и не основываются на физиологических потребностях. Утверждали, что основное влияние на развитие ребенка оказывает не удовлетворение биологических потребностей, а ранний социальный опыт. Тому способствуют и открытые в последнее время закономерности пренатального развития психики. В процессе развития пренатологии и пренатальной психологии было установлено, то огромное значение материнского отношения к вынашиваемому ребенку для развития, выживания и формирования психического здоровья еще на этапе внутриутробного развития. “...истинное воспитание начинается до рождения, только оно могущественно и эффективно и не поддается уничтожению”. Основная парадигма данного подхода опирается на факт доказанности связи между содержанием ожидания ребенка и его последующим развитием и обучением. Механизмы передачи информации от матери к ребенку и ее запоминание в период беременности в настоящее время только начинают исследоваться учеными, однако, современная перинатология опирается на иные парадигмальные установки. Парадигма XX века состояла в том, что развитие идет от простого к сложному, от единичной клетки к сложному организму. При этом органы и системы растут и развиваются, чтобы после рождения начать функционировать.
Действительность разрушила эти представления: формирующаяся структура немедленно проявляет свою функцию. Все системы: кровообращения, дыхания, пищеварения, мочевыделения, др. - по мере формирования и созревания начинают функционировать с различной интенсивностью и в различном объеме. То же относится и к органам чувств: кожная чувствительность обнаруживается уже с 7 недель от момента зачатия, функция вестибулярного аппарата - с 12, вкусовых сосочков - с 14, органов зрения и слуха - с 16-18 недель, то есть задолго до рождения органы чувств человека уже способны воспринимать информацию из окружающего мира. Ученые обнаружили, что структура мозга младенца в 24-28 недель от зачатия соответствует его структуре у доношенного ребенка и взрослого человека. Научные исследования, проведенные в области эмбриологии, психонейроэндокринологии позволили прийти к заключению, что с момента своего формирования нервная система, мозг участвуют в регуляции функций всех органов и систем неродившегося ребенка. Органы чувств, тесно связанные с мозгом, по мере своего формирования начинают функционировать и воспринимать раздражители, что сопровождается соответствующими реакциями со стороны других органов, например, музыкальное воздействие на орган слуха неродившегося ребенка вызывает изменение его сердцебиения. Со второго триместра беременности внутриутробный ребенок способен видеть, обонять, воспринимать вкус, слышать и помнить о событиях фетальной жизни, т.е. именно с этого периода начинается подлинная психическая жизнь плода. Возражения о неполной миеленизации нервного волокна в результате чего плод не получает сигналов от своих органов чувств не состоятельны: сегодня уже доказано, что высокая организация деятельности мозга возможна и при неполной миелинизации. Важно, что именно во втором триместре и в сознании матери начинают происходить наиболее важные изменения, касающиеся ее отношения к ребенку, осознания себя в качестве матери. Одним из наиболее изученных факторов являются эмоций матери влияющие на психику и физическое здоровье внутриутробного ребенка. Открытие нейрогормонов позволяет говорить о механизме передачи эмоций матери плоду. Исследования отечественных и зарубежных ученых, проведенные на больших выборках, говорят о том, что сильное эмоциональное напряжение во время беременности 100% коррелирует с нарушениями у плода. В настоящее время получена масса прямых статистических данных, что материнские страхи, напряжение, депрессия и тому подобные психические состояния могут повредить развивающемуся плоду.

Многочисленными исследованиями психологов, психоаналитиков, психотерапевтов установлено, что информация, полученная неродившимся ребенком, фиксируется в его памяти. Эта информация, в сочетании с генетической обусловливают психологические и поведенческие особенности человека. Если она имеет негативное содержание, то появляющиеся особенности могут осложнять жизнь индивида, нарушать его взаимоотношения в социальной среде, способствуют вовлечению его в конфликты большей или меньшей степени выраженности. Однако, в силу высокой корреляционной связи между наблюдаемым отношением к ребенку и поведением матери на этапе вынашивания и особенностями этого отношения после рождения, неправомерно утверждать, что именно пренатальный период является базовым для формирования указанных личностных структур. Гораздо более существенным является исследование факторов, влияющих на само формирование материнского отношения в процессе беременности. Этот аспект отношения матери к вынашиваемому ребенку на этапе беременности является наименее изученным. В этой области можно сослаться на незначительное количество работ, где прицельно рассматриваются детерминанты формирования материнского отношения к ребенку на этапе беременности.

В рамках этого направления выделены и описаны наиболее существенные характеристики восприятия ребенка, обусловленные соматическим статусом матери и ее личностными особенностями и их взаимосвязь с формирующимся материнским отношением. Наиболее важными для формирования материнского отношения считаются субъектность – объектность и позитивность – негативность образа будущего ребенка, что обусловлено личностными особенностями матери. Именно эти характеристики оказывают наибольшее влияние на течение беременности, клинические характеристики перинатального периода и более всего коррелируют с теми особенностями детско – родительского взаимодействия, которые наблюдаются после родов.

В качестве еще одной детерминанты выступает семейная история будущей матери, повлиявшая на формирование той или иной модели материнского отношения. Так в частности констатируется, что большинство беременных с девиантным стилем переживания беременности были воспитаны в семьях, где были случаи отказа от детей.

Таким образом, в настоящее время не исследованными являются влияние семейного общения и особенностей взаимоотношений женщины с партнером – отцом ребенка, их влияние на формируемое материнское отношение к ребенку. Что и будет проанализировано нами в следующих частях работы.

к.п.н., перинатальный психолог
Могилевская Елена Викторовна

Неизвестный художник «Мадонна с младенцем»

Нарушение питания и контакт с Матерью

Стиль питания напрямую отражает эмоциональные потребности и влияет на душевное состояние человека. Во младенчестве прием пищи - основная жизненная функция ребенка. У младенца возникает хорошее самочувствие и ощущение защищенности, когда его голод удовлетворяется. При приеме пищи младенец получает облегчение от телесного неблагополучия, которое им ощущается. Теплые прикосновения к мягкому материнскому телу при питании дает ребенку уверенность в том, что он любим. Прикосновение языком к нежной материнской груди при сосании тоже дает приятные ощущения младенцу. Так у младенца формируется устойчивое понимание, что сытость, защищенность и любовь нераздельны.

Если ребенка во младенчестве рано лишить полного удовлетворения его жизненных потребностей, то это чревато дальнейшими нарушениями развития. Когда такому ребенку в конце концов дают питание, то он спешит насытиться, поспешно глотая и не чувствую насыщения. Такое нарушение в питании вызревает из нарушенных отношений с матерью. Ученые считают, что так рождается склонность ребенка к зависти и ревности в будущем.

Отношение матери к ребенку при кормлении

Отношение Матери к Ребенку еще сильнее влияет на дальнейшее развитие младенца, чем способ питания. Когда в общении матери с ребенком не проявляется любовь с ее стороны, когда она не присутствует мыслями и вниманием в процессе кормления ребенка и думает о посторонних вещах, когда мать спешит побыстрее управиться не участвует в процессе кормления – все это приводит к развитию у младенца агрессии по отношению к матери . Поскольку ребенок не может ни отреагировать, ни преодолеть свои агрессивные побуждения, они вытесняются в бессознательное. Так рождается амбивалентное отношение ребенка к матери. У ребенка в душе наличествуют противоположные чувства, из-за которых происходят различные вегетативные реакции. С одной стороны, организм готов принимать еду. А когда младенец бессознательно отвергает мать, у него возникает обратная нервная реакция, спазм или рвота. Это только признаки первого

Семейная микросреда, та тонкая система отношений, которая складывается у ребёнка с окружающими его родными, близкими продолжает оставаться значимым фактором психологического здоровья и в раннем возрасте.

Прежде всего, в системе «мать - ребёнок». Конечно, имеются свои нюансы в отношении каждой матери к своему ребёнку, но, вместе с тем, есть основания говорить и об определенных типах материнского отношения. Некоторые из них уже выявлены и описаны.

В числе таковых следующие четыре типа матерей , различающиеся преимущественно чувствительностью к потребностям своего дитя, теплотой, естественностью чувств, проявляемых при уходе за ним, характером предъявляемых ребёнку требований.

Матерям первого типа свойственны легкость и органичность приспособления к потребностям ребёнка, поддерживающее, разрешающее поведение. Они терпеливо относятся к потребностям и особенностям своего малыша, не навязывают ему свои требования (не пытаются, например, рано приучать ребёнка к туалету, а терпеливо ждут, когда тот сам «дозреет» и т.п.).

Для матерей второго типа характерно сознательное стремление приспособиться к потребностям ребёнка; склонность к доминированию, нередко влекущая за собой напряженность в общении с малышом.

Матери третьего типа не проявляют большого интереса к своему ребёнку. В отношениях к нему отсутствует естественность, теплота. Их материнство основывается преимущественно на чувстве долга. Характерен жесткий контроль за поведением малыша, частые замечания в его адрес.

Матерей четвёртого типа отличает низкий уровень чувствительности к потребностям своего ребёнка, их понимания; предъявляемые ими требования к малышу отличаются противоречивостью, часто не учитывают его возрастные особенности, возможности; их воздействия по отношению к малышу характеризуются непоследовательностью (С. Броди).

Оказалось: риск для здоровья малыша представляют последние типы материнского отношения, и прежде всего - четвертый.

Повышенная тревожность, чувство беззащитности, ощущение нестабильности у ребёнка - характерные «плоды» этого типа материнского отношения, предвестники дискомфорта как физического, так и психического. Неблагоприятен для здоровья и третий тип отношения матери к своему малышу - при нем нередко у последнего возникает чувство опасности, а впоследствии - апатия, депрессия, низкий уровень поисковой активности.

Чрезмерное ограничение свободы ребёнка , его самостоятельности с одной стороны, и материнская гиперопека с другой, также в этот период выступают факторами риска психологического здоровья малыша . Замечено: дети, которых слишком часто подвергали наказаниям и ограничениям, вырастают часто пассивными, зависимыми, покорными. Что касается гиперопеки, то она проявляется чаще всего в чрезмерной близости с ребёнком, избыточном продлении периода ухода за ним «как за маленьким», подавлении независимого поведения малыша. Такое отношение к ребёнку, нередко наблюдаемой со стороны тревожной матери, тормозит, блокирует проявление «самости» малыша. Кроме того, у них впоследствии возникают трудности общения с другими детьми, в адаптации к новой обстановке, к детскому саду, а впоследствии - школе.

Грудной ребенок не сможет выжить без тепла и заботливого ухода взрослых. Обычно выполнение этих задач возлагается на плечи матери. Однако эту роль может выполнять и другой человек. Надо учитывать два основных момента:

• Грудной ребенок нуждается не только в пище и уходе, но также в любви и ласке. Только тогда он будет нормально развиваться в физическом, духовном и психическом плане.
• Грудные дети с трудом привыкают к присматривающим за ними новым людям.

Связь между матерью и ребенком формируется уже во время беременности. Как только будущая мама почувствует движения малыша, она начинает с ним общаться - разговаривает с ним, поглаживает свой живот Эту форму близости плод начинает воспринимать на 6 месяце беременности. После рождения он может помнить голос матери.

Связь матери и ребенка после рождения

В формировании эмоциональной связи между матерью и ребенком большое значение имеет течение родов и первые часы после них. Очень важно в первые часы после родов правильно организовать первый телесный контакт матери и младенца. Ребенка лучше всего положить матери на живот, затем приложить к груди. Однако в настоящее время существует мнение, что этот первый опыт общения не влияет на дальнейшее психическое развитие ребенка.

Значение грудного вскармливания

По сути, не столь важно, как мать кормит ребенка: грудью или из бутылочки - главное, он должен чувствовать при этом ее любовь. Однако следует заметить, что грудное вскармливание способствует становлению глубокой эмоциональной связи между матерью и ребенком. Материнское молоко содержит целый комплекс специальных гормонов, регулирующих рост и развитие малыша. Грудное вскармливание в течение нескольких часов в лень обеспечивает тесный контакт новорожденного и его матери. Кроме того, из положения у груди во время кормления ребенок лучше всего может видеть лицо матери, т.е. материнское вскармливание содействует и развитию зрительных анализаторов. Наконец, было доказано, что в развитии привязанности ребенка к родителям большое значение имеет тактильное общение.

Психология отношений мать-ребенок

Мать и ребенок очень внимательно наблюдают друг за другом. Кроме того, почти все мамы способны подобрать оптимальные формы общения со своим ребенком, будь то игры, нежность или просто слова, и при этом совсем неважно, в какой стране они живут и какая у них национальность.

По данным психологических исследований, в первые годы жизни ребенок проходит три этапа развития:

• Сначала младенец посылает свои «сигналы» (плач, крик, улыбку) тем, кто его окружает.
• Примерно на третьем месяце он посылает эти «сигналы» только конкретному человеку (чаще всего матери). Улыбка является важным моментом в психоэмоциональном развитии ребенка. Она укрепляет связь малыша со взрослыми, призывает их к общению.
• Было замечено, что ребенок, воспитывающийся в благополучной семье, начинает улыбаться на несколько недель раньше того, который растет в детском доме.
• Однако истинная психоэмоциональная связь возникает примерно на седьмом месяце, когда ребенок стремится к общению со взрослым и начинает скучать, когда его нет рядом. Привязанность ко взрослым возникает у ребенка не только тогда, когда они ухаживают за ним и кормят, но и тогда, когда общаются и проводят с ним много времени.

Все дети (за очень редким исключением) испытывают чувство привязанности к близким людям, например, матери и отцу. То, насколько сильна эта привязанность, в наибольшей степени зависит от поведения матери или другого, близкого ребенку человека.

Материнский инстинкт

Материнство - это способность женщины выносить, родить и выкормить ребенка до определенного возраста, обусловленного его физиологическими потребностями. Чтобы реализовать эти задачи, у женщины есть материнский инстинкт, на его основе формируется материнское поведение.

Женщина должна созреть для того, чтобы стать матерью. Не всегда с первых дней жизни ребенка у матери инстинктивно возникает любовь к нему. Иногда это чувство появляется несколько позже.

Отношение матери и ребенка-подростка

В подростковый период период от матери требуется максимальная тактичность, терпение и уважение к подростку. В этот период подростки постепенно отдаляются от родителей. Изменяется их поведение, у них появляются новые интересы и цели. Подростки часто спорят с родителями, уделяют им меньше внимания, проводят больше времени со сверстниками, проявляют интерес к противоположному полу. Подростки склонны к экспериментам, стремятся испытать новые впечатления, при этом стараются быть похожими на взрослых. Мать должна смириться с тем, что ее ребенок уже вырос. Он все еще нуждается в ней, т.к. подростку нужен внимательный собеседник и друг, а не человек, который его наказывает и контролирует.

Мать имеет право воспитывать своего ребенка, но кроме этого, она несет за него ответственность. Часто эти понятия путаются, поэтому у матери при общении с ребенком возникают дополнительные трудности.

Отношения матери и сына

Мать - первая женщина в жизни сына. Для раннего детского возраста характерен Эдипов комплекс (он получил свое название по имени одного из героев древнегреческого мифа, царя Эдипа, который, по преданию, убил своего отца и женился на матери, не зная, что это его родители). Он обозначает группу противоречивых переживаний мальчика по отношению к отцу, в основе которых лежит бессознательное влечение к матери и ревность, а также желание избавиться от отца-соперника. Если роль матери в жизни сына очень велика, то во взрослой жизни он предпочитает девушек, похожих на его мать.

В период взросления сына от матери требуется тактичность - она не должна проявлять по отношению к нему чрезмерную заботливость, однако при этом их отношения должны оставаться теплыми и доверительными. У «маменькиных сынков» часто возникают проблемы в школе и при общении со сверстниками. Мать должна уважительно относиться к девочкам, которых сын приводит домой, и не навязывать ему свое мнение. Чаще всего подросток очень болезненно реагирует на критику в адрес понравившейся ему девушки, чувствует себя оскорбленным и неуверенным в себе.

Отношение матери и дочери

В жизни девочки мать играет очень важную роль. Согласно психоанализу, маленькая девочка считает мать своей соперницей и ревнует ее к отцу, т.е. у нее проявляется комплекс Электры. Со временем девочка избавляется от этого комплекса путем подавления тяги к отцу и идентификации себя с матерью. Таким образом, в течении длительного времени мать является примером для дочери и самым близким для нее человеком. Девочка-подросток часто боится, что не оправдает маминых надежд и считает себя недостойной ее любви. Только с началом периода полового созревания девочки начинают критически оценивать своих матерей, между ними возникает эмоциональная отчужденность. В этот же период у девочек происходит сексуальная идентификация. Они начинают уделять большое внимание своей внешности.

После преодоления отчужденности мать и дочь могут стать настоящими и очень близкими подругами. Эта дружба помогает матери быть в курсе всех событий, происходящих в жизни дочери, и помочь ей советом в трудной ситуации. В свою очередь дочь перенимает у матери опыт.

Как сохранить хорошие отношения с ребенком?

• Старайтесь не прерывать беседу с дочерью или сыном.
• Не запрещайте в тех случаях, когда заранее знаете, что запрет будет нарушен.
• Будьте последовательны в воспитании, не изменяйте постоянно запреты. Также не предъявляйте к ребенку завышенные требования. Старайтесь делать ему как можно меньше замечаний.
• Не унижайте ребенка. Поощряйте самостоятельность, избегайте прямых инструкций.
• Слишком строгое воспитание вызывает у ребенка протест и желание всякий раз доказывать свою независимость.
• Мать должна дать почувствовать подростку, что доверяет ему, даже тогда, когда не одобряет некоторых его решений или поступков.

СИМБИОТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ МАТЕРЬЮ И РЕБЕНКОМ

Н.В. САМОУКИНА

В нестабильных условиях переходного периода и кризиса люди нуждаются в ценностях, на которые можно "опереться " и которые не разрушаются ни при каких политических и социальноэкономических ломках. Такие вечные ценности, несомненно, находятся в сфере личных отношений - дружеских, любовных и семейных. И в этой сфере стержнем, несущим основной груз ценностных ожиданий людей относительно любви и поддержки, безусловно, выступают отношения матери и ребенка. Могут кардинально измениться жизненные цели поколения, исчезнуть государство, в котором родился человек, утратить свои привычные названия улицы, на которых он жил, встречался с любимыми и гулял с детьми, прекратить свое существование учреждение, в котором он работал, но любовь матери, данная ему с начала жизни, останется с ним навсегда, питая его своим животворным теплом.

"Перекачка " основного "массива " внутренней энергетики ценностного и эмоционального порядка с профессиональных, общественных и других отношений на отношения "самые вечные " и "самые чистые ", какими являются отношения матери и ребенка, как ни печально это звучит, начинает деформировать и разрушать именно эти, самые значимые, отношения. Отчаявшись найти свою жизненную нишу в разрушающемся мире, мать все свои силы переносит на ребенка, стараясь стать для него "стеной ", оберегающей его от тяжелых проблем нынешнего существования. В свою очередь, ребенок (любого возраста), сталкиваясь с агрессивностью и опасностью внешнего мира, стремится найти "тихое убежище " и защиту в материнской любви. В результате они оба делают свои отношения излишне насыщенными, интенсивными, взаимозависимыми и даже болезненными, пытаясь реализоваться именно в них и только в них, поскольку полноценная реализация в искореженном внешнем мире затруднена или невозможна. Они живут друг для друга и не отпускают друг друга, создавая тем самым единственную возможность взаимной любви и тепла и в то же время взаимной несвободы и непонятного, неестественно замкнутого контура.

Х В одном из южных городов после семинара ко мне подошел солидный мужчина зрелых лет. Он попросил принять его престарелую мать, у которой начали проявляться склеротические явления. При разговоре с ним выяснилось, что он занимает пост вицепрезидента крупного банка в городе, был дважды женат, разведен и теперь живет с матерью. У них общие деньги, они вместе делают покупки, смотрят телевизор, гуляют, отдыхают на даче. И так уже несколько лет. Когда я задала вопрос о том, есть ли у него женщина, он ответил: "Это бесполезно, с женщинами у меня

ничего не получается: им нужен не я, а мои деньги. Маме от меня ничего не нужно, она меня просто любит ".

Х На приеме - мама и ее сынподросток. Мальчик не ходит в школу, находясь на домашнем обучении. Один не выходит из дома, всегда и повсюду - только с мамой. В ходе консультирования сидит рядом с нею, держа ее за руку.

В доме есть отец, но, являясь владельцем крупной фирмы, он много работает и редко общается с сыном. В отношениях между супругами - дистанция, которую муж переживает как естественную, а жена не принимает ее и страдает. Сын стал для нее единственным человеком, на которого можно "вылить " свою любовь и которого было страшно отпускать от себя, поскольку работа и постоянная перегруженность мужа вызывают у нее неприятие: "Не хочу, чтобы сын был таким же, как муж ".

Х В семье - дедушка, бабушка, разведенная мама и ее двенадцатилетняя дочь. Около трех лет девочка не ходит в школу, находясь на домашнем обучении. Причина: мама боится, что в школе ее дочь заразится вирусной инфекций, освоит ненормированную лексику, подвергнется насилию, наконец, попробует наркотики. Страхи матери за здоровье и воспитание дочери проявились в период ее развода с мужем, происшедшим после того, как муж потерял работу. "Другая жизнь ", возникшая в России, осталась для молодой женщины непонятной, страшной и наносящей ей и ее семье только разрушения, и именно от этой жизни она стремилась оградить своего ребенка.

Х На консультации - мама с сыномвтороклассником. Она заботливо снимает с него пальто, поправляет одежду, приглаживает волосы и вводит в кабинет. Жалоба: мальчик пассивен на уроках, не отвечает на вопросы учителя, хотя домашние задания готовит хорошо. Передо мною - ребенок с открыто и доверчиво распахнутыми глазами, почти не вступающий в общение. Каждый раз при вопросах психолога он оборачивается к маме, как бы спрашивая ее о том, как и что надо отвечать. И за сына отвечает мать.

В семье - отец, мать и два сына. Несколько лет назад старший, которого привели на консультацию, чуть не погиб по вине отца: они переходили улицу в неположенном месте, и мальчика сбила машина "нового русского ". Мать длительное время провела в больнице, выхаживая своего ребенка, а отец перешел работать в компанию человека, под машину которого попал его сын. Семья продолжает существовать, но у матери - постоянный страх за жизнь ребенка, а отец полностью отстранен от воспитания.

Предлагаемая читателю статья не содержит фундаментальный теоретический анализ, она написана для того, чтобы стали понятнее странные, противоречивые и в психологическом смысле противоестественные отношения между матерью и ребенком - не только доподросткового возраста, но и уже выросшим и ставшим взрослым человеком.

Как происходит возникновение и формирование таких отношений между матерью и ребенком в их обыденной жизни каждый день, в течение многих месяцев и лет? Какие воздействия осуществляет мать и какие ответные действия предпринимает ребенок? Как к этому может отнестись психологконсультант? Что взять за точку внутренней опоры в беседе с матерью и ее взрослым ребенком? Как психологуконсультанту подступиться к коррекции этих отношений, окутанных для людей, живущих в России, ореолом святости? Какие действия матери следует отнести к позитивным и развивающим, а какие - к негативным и губительным? Может ли ребенок, ставший взрослым, сначала с помощью психолога, а потом и самостоятельно перестроить свои отношения с матерью, или он вынужден смириться с ее мощным материнским инстинктом?

Обратимся к некоторым работам, в которых осуществлялся поиск ответа на эти вопросы. Так, в своей монографии "Материнское право " И.Я. Бахофен выделял не только позитивный аспект привязанности ребенка к матери, но и негативный. Первый аспект проявляется в безусловности любви матери, поскольку она любит ребенка не за что-то, а именно потому, что он - ее ребенок. Все дети матери имеют равные права на ее любовь и заботу именно

потому, что они - ее дети. Негативный аспект привязанности проявляется в том, что она может препятствовать развитию индивидуальности человека, поскольку он остается для нее (и, как следствие этого, для себя) ребенком в то время, когда фактически он уже стал взрослым.

Э. Фромм также описывал позитивные и негативные стороны в материнской любви, проводя в этом плане сравнительный анализ отцовства и материнства. Многие вещи, проговоренные им, всплывают в современном психологическом консультировании. Необходимо вспомнить, что для Э. Фромма материнская любовь выступала всеохраняющей, всезащищающей и всеохватывающей, в то время как любовь отца была связана с подчинением или бунтом. Привязанность к матери есть естественная, природная привязанность (безусловная любовь), привязанность к отцу - это искусственная система взаимоотношений, основанная на власти и законе (совесть, долг, закон, иерархия, притеснение, неравенство, подчинение).

"Позитив " отношений с отцом заключается в наличии возможности, зависящей от собственной активности ребенка: любовь отца можно заслужить, ее можно добиться. "Позитив " материнской любви - в ее безусловности, данности при рождении. Негативные аспекты любви отца связаны с тем, что добивается отцовской любви именно послушный ребенок (преемственность - налицо, но существуют и ограничения в новаторстве). "Негатив " материнской любви состоит в том, что ее невозможно завоевать никак и ничем: либо она есть, либо ее нет. И в этом заключается трагизм для ребенка: если мать не проявляет к нему свою безусловную любовь "здоровыми " способами, заставляющими его развиваться (пусть и в послушании), он не может добиться ее любви, у него есть только невротические способы: регресс, инфантилизация, снижение с уровня своего развития до состояния ребенка.

Трагичность отношений матери и ребенка состоит и в том, что даже в случае получения безусловной материнской любви в момент рождения и принятия ее как защиты и поддержки, в процессе взросления ребенок становится (и должен стать!) независимым и автономным от матери, должен отделиться и уйти от нее в "свою жизнь ". Звенящая печаль и тоска одиночества матери в период отделения ее ребенка и глубинное чувство начинающегося "сиротства " самого ребенка, его постоянная и далеко не всегда удовлетворенная, а в последние годы чаще всего неудовлетворенная, потребность в эмоциональном принятии, поддержке и безопасности - вот "плата " за взросление и автономию, а сейчас в России - за разрушенные ценности человеческих отношений.

Принимая факт наличия не только позитивных, но и негативных сторон в детскородительских отношениях, А.И. Захаров описывает случаи гиперопеки матери по отношению к своему ребенку (сверхзаботы, сверхпредохранения, сверхзащиты), связанной с контролем допускающего или ограничительного характера. А.В. Черников пишет о феномене "двойного зажима " , Э.Г. Эйдемиллер и В.В. Юстицкий описывают нарушения ролевого поведения матери в семье и ее переживания по этому поводу . В.В. Столин фиксирует наличие внушения со стороны матери и рассматривает случаи мистификации, когда мать общается с ребенком и ведет себя так, как если бы у него имелись определенные качества. При этом чаще она как бы подразумевает качества ребенка, имеющие негативную характеристику .

Итак, негативные моменты в отношениях матери и ребенка описывались и ранее зарубежными и отечественными исследователями. Но мы не находим детального анализа самого процесса, в котором происходят сначала незаметные, а затем разрушительные

внутренние изменения, в результате которых эти отношения из позитивных и развивающих превращаются в негативные и подавляющие.

Чтобы понять, как реально формируются отношения матери и ребенка, необходимо найти логическую схему анализа, позволяющего "схватить " динамику возникновения и реализации прогрессивных и регрессивных тенденций в их отношениях. На наш взгляд, одна из таких логических схем может быть найдена в рамках проектировочного подхода. Несмотря на то, что теоретикометодологические возможности и эвристичность данного подхода показаны в работах, посвященных построению культурноисторической концепции и теории развивающего обучения, все же, на наш взгляд, разработанные в его "пластах " способы мышления исследователя могут быть конструктивно применены при анализе проблем детскородительских отношений.

При этом важно развести понятия "проектирование " и "проекция ". Проекция представляет собой перенос человеком собственных непринимаемых и неосознаваемых мотивов на объяснение внутренних причин действий и поступков окружающих людей . При объяснении своих личных трудностей внешними причинами человек снимает с себя ответственность и достигает успокоения неконструктивным, невротическим способом .

Проектирование - это процесс формирования у ребенка или взрослого человека определенных качеств, в котором всегда присутствует модель, выступающая началом процесса формирования и одновременно его целью . Проектирование, осуществляемое матерью в процессе построения своих отношений с ребенком и воспитания его определенных качеств, может содержать или не содержать проецирование, но никогда не исчерпывается последним. Общественные нормы и стереотипы, социальные и экономические условия жизни, личная история матери в ее взаимоотношениях с мужчинами в целом и с отцом ребенка в частности, уровень образованности и личностного развития, способность к конструктивной рефлексии и самоосознаванию, наконец, усвоенные матерью способы взаимодействий со своими родителями, - все эти и многие другие составляющие, кроме проекции, насыщают процесс проектирования матерью психологических особенностей своего ребенка.

Психологическое проектирование в отношениях матери и ребенка. При возникновении беременности женщина проходит путь не только физиологической подготовки к родам. Вместе с мужем она начинает размышлять о том, кто родится - мальчик или девочка, каким будет ребенок и какой она будет матерью. Она обсуждает рождение ребенка с родственниками и подругами, идет по улице и обращает внимание на грудных детей, рассматривает свои детские фотографии, расспрашивает свою мать о том, какой она сама была в детстве...

Словом, в ее сознании возникает и формируется живой, пульсирующий и изменяющийся образ ее будущего ребенка, постепенно складывающийся из обрывков ее детских воспоминаний и взрослых впечатлений, ее предпочтений, желаний и стремлений. Как в ее теле развивающийся плод пронизывается кровеносными сосудами, питающими его, так и в ее сознании образ еще не родившегося ребенка пронизывается живыми "нитями " ее души и характера, ее прошлого опыта и опыта ее родителей.

Важно подчеркнуть, что задолго до рождения ребенка мать к нему определенным образом относится: любит и желает, чтобы он родился, или воспринимает его будущее рождение как лишнюю обузу и рожает ребенка под давлением обстоятельств (по медицинским показаниям нельзя сделать аборт, "Давно живем без детей и когда-то надо рожать, потом будет поздно " и т.д.). Именно так:

ребенок еще не родился, а его психологический "проект " уже существует в ожиданиях матери, своим отношением к нему она уже предполагает, что он обладает определенными чертами личности, характера и способностями. А после рождения осознанно или неосознанно мать начинает общаться с ним в соответствии со своим первоначальным проектом.

Конечно, ребенок - это не "чистое полотно ", на котором только мать рисует его портрет. В ходе развития он сам также стремится к созданию своего автопортрета. Какието краски, наложенные матерью, он оставляет, в какихто оттенках он меняет их, а от какихто материнских штрихов отказывается. Но факт тот, что он подходит к "психологическому полотну ", на котором уже есть его собственный портрет, нарисованный его матерью.

Передача и усвоение психологического проекта. Итак, в процессе каждодневного ухода за ребенком и общения с ним мать "надевает " сшитую заранее, еще до рождения, "психологическую рубашку " на своего ребенка. Такая передача проекта происходит в прямой и косвенной форме .

Прямая форма передачи проекта - это слова, в которых выражены оценки матерью своего ребенка и ее отношение к тому, что он делает или сделал. Косвенная форма - это взгляды матери, интонации ее голоса, междометия, прикосновения, ее действия и поступки. Довольно часто в процессе прямой передачи своих ожиданий мать поступает осознанно, а в случае непрямой формы проектирования - неосознанно. Но граница между активным сознанием, волевым стремлением, сказанными словами, с одной стороны, и спонтанным движением, случайно прозвучавшей интонацией, неожиданным взглядом или поступком, с другой, - чрезвычайно тонкая и пластично изменяющаяся, поэтому выделение этих двух способов проектирования матерью своего ребенка - весьма условное.

Такая передача проекта может быть выражена матерью позитивным или негативным способами, создающими эмоциональный фон, в котором живет и развивается ребенок на протяжении многих лет своего детства, подростничества и юности. Позитивный способ передачи выражается так: "ты - хороший ", "я тебя люблю ", "у тебя все получится ". Негативный способ: "ты - хуже, чем мне бы хотелось ", "если ты будешь лучше, я буду тебя любить ", "если ты будешь таким, как я хочу, тебе будет хорошо ".

В первом случае (при позитивном способе передачи проекта) ребенок получает от матери - как духовное наследство - возможность хорошо относиться к самому себе, изначально и, без всякого сомнения, положительно принимая самого себя ("я уважаю себя, потому что я - Человек "). Во втором случае он мечется и мучительно сомневается в собственной самоценности, как бы отвергая свое человеческое существо ("я хуже всех ", "мне не за что себя уважать ").

Усвоение позитивной или негативной самооценки ребенком происходит не только на уровне формирования его принятия или отвержения себя, но и на уровне его доминирующего эмоционального настроения (активности, энергии или подавленности, апатии), общей жизненной философии (оптимизма или пессимизма), направленности и установок (борьбы за себя или покорности воздействию обстоятельств). Эти непроговариваемые "содержания " эмоциональнофоновых состояний "записываются " в бессознательную сферу психики ребенка, как записываются файлы в память компьютера, и действуют либо в форме "системного блока " (фонового состояния), либо в форме открываемых жизнью психологических "файлов " (совершаемых человеком поступков, подчас неожиданных для него самого).

Единицы передачи и усвоения психологического проекта. Передача матерью

своему ребенку позитивного или негативного отношения и, соответственно, формирование им самоотношения - принятия или отвержения себя - можно разложить на определенные "единицы " их вербального или невербального общения.

Так, можно наблюдать, как происходит приписывание ребенку положительных или негативных качеств, которые у него отсутствуют или которые еще не проявились в его поведении.

Положительное приписывание - это, по существу, задание ребенку ближайшей "зоны развития " как прогрессивной перспективы его внутреннего движения. В этом случае мать общается с ребенком так, как будто у него есть в наличии и в сформированном состоянии позитивные, "сильные " стороны личности и характера ("Зачем ты взял эту игрушку в детском садике? Я знаю, ты - добрый и честный. Завтра же отнеси ее детям, они тоже хотят играть ").

Отрицательное приписывание - это программирование регрессивной линии жизни для ребенка. Мать "лепит " отрицательные стороны личности и характера своего ребенка, обзывая его "плохими словами " ("Зачем ты взял эту игрушку в детском садике? Ты - плохой! Ты - вор! ").

Разберем этот пример. Ребенок взял игрушку в детском садике. Он совершил действие. Для самого себя ребенок - еще "никакой "! Он - не плохой и не хороший! Плохим или хорошим его делает мать - через свою оценку его действия. Своими словами она обозначает не столько его действие, сколько его самого: "Ты - добрый и честный " или "Ты плохой и вор ". Действие ребенка - ситуативно и преходяще, а вот оценка матери "записывается " в его внутреннюю систему в форме самооценки и его эмоционального фонового состояния: "Я - хороший " или "Я - плохой ".

Задумаемся: ведь такое приписывание происходит ежедневно, по нескольку раз в день и на протяжении многих лет...

Проектирование происходит также через возвышение или принижение ребенка матерью. Возвышение: "Ты молодец! Знаешь больше меня! Умеешь делать то, что я не умею! Ты говоришь правильно, пожалуй, я прислушаюсь к твоему совету ". Принижение: "Маленький еще, слушай, что взрослые говорят! Да что ты понимаешь! Вот проживи с мое, тогда поймешь! "

Возвышение матерью своего ребенка задает ему уверенность в себе ("Если хвалит мама, значит, я чего-то стою! "). Это качество сопровождается внутренним состоянием активного жизненного тонуса, стремлением к самоутверждению и разворачиванию своих жизненных сил.

И, наоборот, принижение программирует его неуверенность в себе ("Если мама ругает, значит, я ничего не стою, я - ничтожество! "). Такое качество, как неуверенность, идет "в параллели " с внутренним состоянием сверхтревожности, сниженного жизненного тонуса, склонности к депрессии.

Передача психологического проекта матерью происходит через создание ею для своего ребенка зоны свободы и возможностей или ограничений и запретов. Свобода ("Делай, что хочешь и считаешь нужным ") - это трансляция матерью своего доверия ребенку. А, как известно, доверять можно хорошему, умному и сильному человеку. Именно этот посыл "считывает " ребенок по каналам бессознательного в общении с мамой.

Согласие матери со свободой ребенка - это и признание его права на собственную жизнь. Мать передает ребенку примерно такое содержание: "Я живу так, как я смогла организовать свою жизнь. Но ты можешь жить посвоему, так, как сам сможешь сделать себя и свою жизнь ". Здесь мать предполагает психологическое равенство себя и своего ребенка: "Я - человек и живу, как хочу. И ты - человек и можешь жить, как захочешь ".

Предполагая свободу своего ребенка, мать программирует необходимость его опоры на себя, на собственную самостоятельность. Именно в этом моменте у ребенка возникает и развивается способность быть "самим собой " и строить собственную жизнь по своему желанию. Такое отношение матери к своему ребенку является чрезвычайно полезным для него также в смысле формирования его психофизиологической системы самоконтроля, саморегуляции и разумной самодисциплины.

Ограничения, запреты и бесчисленные "нельзя " - это глубинное недоверие матери к своему ребенку, непризнание за ним права на равенство с нею. Ограничения и запреты тормозят или полностью блокируют успешное развитие системы саморегуляции у ребенка, поскольку заставляют его постоянно и напряженно держать взаимосвязь с мамой ("Что можно и что нельзя? ").

Это позволяет матери контролировать своего ребенка и управлять им, потому что именно она (и только она!) выступает для него главной запрещающей или разрешающей инстанцией: ребенок опирается на нее и верит ей, не опирается на себя и не верит себе. Мать в этом случае становится вынесенной вовне, субъективированной "системой регуляции " для ребенка, в которой он испытывает необходимость сейчас и будет нуждаться длительное время потом. А в периоды резких изменений в обществе и кризисов он будет нуждаться в ней всю жизнь.

Передача проекта происходит и через оздоровление или инвалидизацию ребенка. Несмотря на то, что эта единица общения матери с ребенком касается, прежде всего, его физического здоровья, здесь возникает и психологическая "подкладка " его уверенности или неуверенности в себе, формирование у него представления о себе как человеке, способном или неспособном защитить самого себя.

Оздоровление выражается часто таким образом: "Можешь ходить по лужам, только следи, чтобы вода не достигала края сапог ", "Можешь ходить без шапки, но когда станет совсем холодно, накидывай капюшон ". Можно заметить, что исподволь, во второй части своего обращения мать показывает своему ребенку, что он сам может защитить себя ("...следи, чтобы вода не заливала края сапог ", "...накидывай капюшон "). Важно подчеркнуть, что мать здесь опирается на активность ребенка и программирует эту активность: "Действуй, защищайся! "

Инвалидизация же выражается в том, что мать оценивает самого ребенка как заранее не способного к самозащите: "Ты такой бледный, не заболел ли? ", "Ты у меня слабенький, отдохни, я сама сделаю ". Обратите внимание: "Бледный - заболел ", "Слабенький - отдохни ". Это - программирование матерью пассивности своего ребенка, его неумения защититься. Как мы уже говорили, такое программирование производится матерью часто неосознанно, она действительно хочет защитить своего ребенка, закрыть его собой, уберечь от всего, и от болезни тоже. В этом моменте - разгадка материнской формулы, распространенной в нашей культуре: "Мать хочет для своего ребенка только добра ".

К сожалению, такая мама не принимает во внимание, что защитить своего ребенка "всегда и от всего " просто невозможно: защититься от неблагоприятных воздействий внешней среды ребенок может только сам, через собственную активность и через собственные действия. Поэтому разумная материнская формула должна звучать примерно так: "Я научу тебя защищаться, чтобы ты мог защитить себя сам, без меня ".

Психологическое проектирование распространяется не только на область взаимодействий матери и ребенка, но и на его социальный статус, позицию, занимаемую среди друзей и сверстников,

в отношениях с людьми. Я имею в виду ситуации, в которых мать осуществляет позитивное или негативное сравнивание своего ребенка с другими детьми.

В первом случае она положительно выделяет своего ребенка: "У тебя получается лучше всех ", "Ты у меня - самая красивая ". В случае негативного сравнивания мать делает выбор в пользу других детей: "Все - дети, как дети, только ты у меня один такой ненормальный ", "Посмотри, какая Лена - умница! Все у нее получается: она учится лучше всех, воспитанная и аккуратная. А ты у меня - не знаю что... "

В позитивном и негативном сравнивании матери своего ребенка с другими детьми проявляется механизм проецирования: если мать - уверенный в себе человек, то, как правило, она хвалит своего ребенка и позитивно выделяет его среди других детей. Если мать - человек неуверенный, ощущающий себя в чемто хуже других людей, к своему ребенку она будет относиться так же, передавая ему свою собственную неуверенность.

Психологический проект, который передает мать. Часто можно услышать: "Мать всегда хочет для своего ребенка только хорошего " и "Плохого мать никогда не посоветует ". Но передача негативного проекта реально происходит - это факт! Давайте разберемся, что стремится мать передать и почему она осознанно или неосознанно "выбирает " негативные способы передачи.

Сначала ответим на вопрос: "Что? " В нашей культуре родители хотят, чтобы их ребенок: "был хорошим, порядочным человеком "; "был честным "; "хорошо учился "; "был умным " (обычно под этим подразумевается: "хорошо запоминал учебный материал "); "доводил дело до конца " и т.д.

Кроме этого, часто мать хочет, чтобы ее ребенок сумел сделать то, что ей самой не удалось сделать, или добиться того, чего она сама не смогла добиться. Например, если мать имела музыкальные способности, но по определенным жизненным обстоятельствам ей не удалось выучиться музыке, она стремится отдать в музыкальную школу своего ребенка и ждет от него успехов.

Мать может выражать свои пожелания не только относительно занятий ребенка, но и уровня его притязаний и стремления к успеху, желания иметь определенный социальный статус, общаться в определенном круге, стоять на определенной ступени общественной иерархии.

Таким образом, мать хочет, чтобы ребенок усвоил культурные нормы внутренней жизни и внешнего поведения. Разумеется, позитивные нормы.

Теперь ответим на вопрос: "Почему? "

Почему же, несмотря на свое желание сделать своего ребенка хорошим и умным, мать все же осуществляет негативное проектирование? Причин здесь несколько, остановимся сначала на тех из них, которые обусловливают сознательный выбор матерью негативных воздействий на своего ребенка.

Первая: к ней так же относились ее родители, в частности, ее мать, и, не имея другого опыта, она считает, что с ребенком "нужно быть строгой ", "держать его под контролем " и "его нужно ругать, а не хвалить " ("захвалю - эгоист вырастет ").

Вторая: если ребенок - сын, внешне и внутренне похожий на своего отца, с которым мать развелась, негативное проектирование может быть сознательным и довольно интенсивным. Женщина пережила жизненную драму, обижена, а сын напоминает бывшего мужа. Она сознательно хочет, чтобы он "не стал таким, каким был его отец " и прикладывает силы к тому, чтобы этого не произошло.

Третья: мать быстрая и подвижная, а ребенок у нее - медлительный и заторможенный. При взаимодействии с ним она часто испытывает раздражение:

"Ну, давай же быстрее! ", "Всегда ты копаешься, из-за тебя я ничего не успеваю! " Она пытается "переделать " темперамент ребенка, постоянно подгоняя его, потому что считает, что "в жизни он ничего не будет успевать ".

Неосознанный выбор способов негативного проектирования чаще всего связан с общей неудовлетворенностью женщины тяжелой жизнью. И такого рода неудовлетворенность, являясь сейчас довольно частым явлением, "сбрасывается " на ребенка ("Мне плохо, все вокруг плохо, и ты - плохой, неудачный ").

Довольно часто мать кричит на своего ребенка и ругает его по причине хронической усталости, нервного истощения или отсутствия времени объяснить свои требования: "Я сказала, и всё! ", "Делай, как я сказала, и не рассуждай! ", "Убери свои игрушки, всегда разбрасываешь, ничего сам не можешь сделать! "

Если муж подавляет свою жену, она, в свою очередь, неосознанно может подавлять своего ребенка, непроизвольно проявляя во взаимодействии с ним свое тяжелое внутреннее состояние и перенося на общение с ребенком тот стиль отношений, который реализует с нею муж.

Отношение ребенка к психологическому проекту матери и способам его передачи. Не следует думать, что отношение матери к своему ребенку всегда должно быть позитивным и благостным. "Сработает " ли негативный проект матери относительно формирования сильного, автономного сына и свободной, уверенной в себе дочери или, наоборот, сделает их сверхзависимыми социальными "калеками ", во многом зависит от "дозы облучения " и меры активности матери, а также от силы и активности самого ребенка.

В "силовом поле " сверхкритики и сверхконтроля потенциально слабый ребенок действительно становится "стертым ", пассивным и покорным, как бы отдавая матери свою жизнь и самого себя. Сильный ребенок будет бороться за возможность самостоятельно строить себя и свою жизнь, преодолевая установки матери, и, повзрослев, уходит от нее.

Слабый ребенок тоже может уйти от матери, утверждая свою взрослость и желание "жить своей жизнью ". Но часто такой уход связан не столько с внутренним развитием, сколько с нахождением им сильного партнера и принятием этого лидерства взамен лидерства матери.

Однако как сильные, так и слабые дети внутри своего сознания, в скрытых "недрах " своей психики могут отвергать самих себя. Но если слабые часто смиряются с этим, то сильные либо выстраивают рациональную программу защиты на уровне ума и долга ("я должен быть сильным и независимым "), либо в свою очередь сами становятся сверхкритикующими и сверхконтролирующими родителями для своих детей. Заметим попутно, что авторитарные, доминантные и жесткие руководители являются в подавляющем большинстве случаев сыновьями и дочерьми именно авторитарных и властных матерей.

Существует еще один, более редкий "вариант " преодоления ребенком негативного материнского проекта: уход от реальности в символический мир творческого самовыражения. Если в реальной жизни во взаимодействии с матерью - полная зависимость, контроль и запреты, то талантливый человек сознательно или неосознанно ищет сферу занятий, в которых он почувствовал бы себя свободным и значимым. Такой сферой может стать художественное или музыкальное творчество, научная работа, писательство и другие виды деятельности, в которых можно свободно проявить свою индивидуальность и которые не доступны для контролирующих действий со стороны матери.

Противоречия в психологическом проектировании матери. Негативное проектирование матери - это испытание для

ребенка, которое он все же может пережить конструктивно, усилив свою индивидуальность или проявив себя в творчестве. Более серьезные трудности возникают для ребенка тогда, когда мать ведет себя с ним противоречивым, неоднозначным образом. Часто это выражается в том, что в высказываниях, обращенных к ребенку, она выражает положительное отношение к нему, а в своих действиях и поступках - отрицательное.

Так, мать сколь угодно долго и красноречиво может говорить ребенку о своей материнской любви и о том, какой он хороший, но глаза ее будут при этом холодные и отстраненные, а голос - отчужденный и лишенный теплых, любовных интонаций. Она может внушать ему мысль о том, что "Она - мать и хочет ему только добра ", но реально в своих поступках будет руководствоваться только собственными целями, пренебрегая целями ребенка. В результате возникает противоречие между позитивным содержанием, которое проговаривается матерью и которое ребенок слышит и понимает, - и той негативной общей атмосферой отношений, а также выражением материнского лица и звучанием голоса, которые ребенок видит и слышит. Противоречие и несовпадение проговариваемого и демонстрируемого содержания ребенок может чувствовать и при наблюдении за действиями и поступками матери. Делая что-то, она говорит: "Это нужно тебе ", но реально он видит и понимает, что это нужно не ему, а только ей.

Противоречивость психологического проектирования матери может выражаться не только в несовпадении проговариваемого и демонстрируемого в отношении ее к ребенку, но также в неустойчивости этих отношений. Сегодня мама - спокойная и любящая, все понимает и все прощает. А завтра мама - нервная, отчужденная, ничего не хочет понимать и прощать. Такие резкие перепады в настроении и отношениях матери - всегда неожиданны для ребенка, он пугается и, не понимая причины, часто винит в этом самого себя ("Я что-то сделал неправильно и плохо, поэтому она перестала меня любить ").

В связи с этим можно говорить о ситуативном и постоянном противоречии в психологическом проектировании матери. О форме отношений матери и ребенка, в котором она постоянно проявляет противоречивость и неоднозначность, мы говорили выше. Действие ситуативнопротиворечивого психологического проектирования имеет место только в некоторых ситуациях, которые выступают для матери сверхзначимыми и фрустрирующими. В этих случаях она теряет внутреннее равновесие и становится противоречивой для ребенка. В других, более "спокойных " ситуациях, она может проявлять себя более однозначно. Приведу конкретный пример.

Х В одной семье было принято, чтобы десятилетняя дочь на прогулках во дворе дома находилась в поле зрения матери и чтобы каждый раз, выглянув из окна, мать могла видеть своего ребенка. Но однажды с наступлением вечера мать не увидела девочки и начала ее искать. Поиски ничего не дали, и женщина стала серьезно волноваться.

Когда совсем стемнело, и она уже отчаялась найти дочь, в глубине двора показалась девочка, бегущая навстречу матери. Она заигралась с подругами и стала собираться домой, когда начало темнеть. Девочка кинулась к матери, стремясь к ней прижаться, поскольку и сама испытала страх потеряться. В свою очередь, мать тоже протянула к ней руки, но вместо ласки и любви она неожиданно стала громко ругать девочку за то, что та отступила от договоренности и ушла из двора дома.

Как можно заметить, в этом случае возникло ситуативное противоречие между материнской любовью, радостью от того, что девочка нашлась, и стремлением матери оградить себя от волнений. Такая мать действительно любит своего ребенка, но она имеет проблемы в сохранении внутреннего равновесия в

сложных, стрессовых ситуациях, а также в адекватном выражении собственных переживаний относительно безопасности своего ребенка. В результате вместо радости от встречи с мамой дочь испытала недоумение и, возможно, эмоциональное потрясение от выплеснувшегося раздражения со стороны матери.

Отношение ребенка к противоречивому психологическому проектированию матери. Противоречивое и неоднозначное отношение матери к ребенку значительно тормозит его личностное развитие. Так, могут быть определенные нарушения в возникновении и развитии его внутреннего образа Я, а также в формировании отношения к самому себе. Ребенок, включенный в противоречивые отношения с матерью, впоследствии не находит себе места между определениями самого себя: "Какой я - хороший или плохой? Умный или глупый? Сильный или слабый? " Внутренне он стремится построить свой позитивный портрет - хорошего, умного и сильного, но, не получая поддержки и подкрепления со стороны матери как человека, наиболее значимого в этот период его жизни, сомневается в своем движении и останавливается, не вылепив из себя ничего конкретнодейственного и конкретносамоощутимого.

Если вернуться к теме "психологического портрета ", затронутой нами в начале статьи, то можно говорить о том, что полностью принять образ, который предлагает ему мать, ребенок не может из-за неоднозначности и противоречивости средств воздействия, реализуемых матерью по отношению к нему. Но и самостоятельно "нарисовать " свой портрет он тоже не может, поскольку не знает, в какие психологические "краски " - светлые и яркие или темные и блеклые - обмакнуть свою "кисть ".

Особенно остро это противоречие в отношениях с матерью переживает подросток, который вступает в период становления своей личности. Если на этом возрастном этапе своим противоречивым отношением, сознательно или неосознанно, мать заблокировала формирование его образа Я, самоотношения и самооценки, он может не выстроить свою личность и остаться "никаким ", без внутреннего стержня, будто неоформленным куском пластилина, поддающимся любому внешнему воздействию.

В этот период в отношениях с матерью подросток мечется между стремлением иметь с нею близкие, доверительные отношения и страхом оказаться непонятым и униженным ею. В будущем, в своей дальнейшей жизни, не имея устойчивого образа Я, он также будет метаться в замкнутом круге: стремиться к эмоциональной близости в отношениях с другими значимыми людьми и испытывать страх перед возможностью иметь с ними эмоциональную близость. Он будет принимать и одновременно отвергать себя самого, желать и одновременно бояться своего партнера.

Наиболее ярко это внутреннее противоречие, которое можно определить, как "стремлениестрах ", проявляется у сынаюноши в отношениях с девушками. Может быть, менее ярко и напрямую, но все же имеющее место, такое противоречие проглядывает и у девушки, которая имела неоднозначные отношения с матерью в периоды детства, подростничества и юности. Всеми силами своей души и тот, и другая стремятся любить и быть любимыми, но так же активно могут сознательно или неосознанно избегать близких и устойчивых отношений, испытывая непонятную тревогу и необъяснимый страх.

Как ведет себя взрослый человек, мужчина или женщина, выросший в условиях противоречивого материнского воздействия?

Сверхзависимость. Не сумев построить собственный образ Я, сын или дочь, как известно, могут остаться с мамой и прожить с нею всю жизнь. При этом

осознанно или неосознанно мать будет привязывать их к себе, испытывая страх одиночества и старости, особенно если это - женщина, вырастившая ребенка без мужа. Такие дети могут совершать попытки построить собственную жизнь и собственную семью, но эти попытки часто оказываются безуспешными, и они возвращаются "под крылышко " мамы.

Привязывая к себе сына или дочь, мать сверхкритично относится к их любовным увлечениям, всегда находя те или иные недостатки у их избранников. Оказывая влияние на своего ребенка, мать постепенно "отрывает " его от любимого человека, создавая у него иллюзию того, что "он (она) может найти лучше ".

В результате одинокий сын остается с мамой, составляя с нею своеобразную семейную пару. Без физического инцеста подобная семья представляет собой случай инцеста психологического. Можно сказать, что такая мать, не найдя себе мужа среди взрослых мужчин, выращивает себе мужа из своего сына.

Сверхзависимость от матери может проявлять также и дочь, вернувшаяся с ребенком после неудачного замужества к матери или вообще не вышедшая замуж. В этих случаях мать получает возможность организовать своеобразную семью, в которой вместо одного ребенка (дочери), у нее появляется уже двое детей (дочь и внук или внучка). Она начинает опекать и контролировать не только дочь, но и ее ребенка.

При возвращении дочери в родительский дом после развода мать начинает "жизнь заново ". Она вновь чувствует себя молодой и необходимой, активной и заботливой. Но, к сожалению, этот всплеск жизненного тонуса матери "подпитывается " жизненной энергией дочери, мать как бы отбирает у нее жизнь, вновь становясь семейным лидером. И не всегда понятно, почему дочь не смогла ужиться с мужем и была вынуждена развестись: потому что она изначально была зависимой от матери, инфантильной и не готовой к самостоятельной семейной жизни, или потому что доминантность и авторитарность конфликтующей с зятем матери не позволили дочери иметь благополучную семью?

Как у внука, так и у внучки, выросших в таких условиях, личная жизнь может также не складываться. Сказывается отсутствие реального опыта полноценных женскомужских, любовных и семейных отношений, в которых мальчик получает возможность "считывать " формы сугубо мужского поведения, а девочка - женского. Юноша, воспитанный в такой женской семье, все же имеет определенные шансы организовать собственную семью хотя бы потому, что в российских условиях у него есть довольно широкий выбор из-за численного преобладания женщин над мужчинами. Девушка из такой "трехэтажной " женской семьи, наблюдавшая одиноких бабушку и мать, практически обречена на одиночество. В народе данный феномен определен как "венец безбрачия ".

Становясь одинокими людьми, такие выросшие дети испытывают повышенную тревожность перед миром, остро чувствуя собственную незащищенность и уязвимость. Их мучают страхи, они мнительны и подозрительны, ожидая от окружающих людей какихлибо неблаговидных поступков по отношению к себе. Часто такие негативные ожидания преувеличены и не связаны с реальным отношением к ним людей. Страхи и переживания опасности делают их замкнутыми, как бы "ушедшими в себя ". Они стремятся найти защиту у мамы, которая, как им кажется, надежно, как "стена ", закрывает их от агрессивного и непредсказуемого внешнего мира.

Зависимость. Если же выросший у такой матери ребенок, юноша или девушка, все же построил свою семью, в ней наблюдаются типичные для таких

случаев психологические трудности. Так, сын часто сохраняет зависимость от матери, физически являясь взрослым человеком, а психологически - незрелым и инфантильным ребенком. Такого молодого человека люди обычно зовут маменькиным сынком. Если он женился на девушке мягкой, эмоциональной и слабой по характеру, старшая женщина (свекровь) сохранит и даже усилит свое влияние на сына. Он будет ориентироваться на ее мнение, спрашивать ее совета, отдавать ей деньги и т.п.

Но чаще всего такой сын выбирает в жены женщину сильную и транслирующую в любовных отношениях материнскую позицию с тем, чтобы неосознанно завершить свои отношения с матерью. В своей семье он проявляет себя противоречиво и двойственно: с одной стороны, такие мужчины высказывают требование, чтобы принимали их мужское лидерство, с другой стороны, реально они выступают зависимыми от своей жены. Женщина в результате вынуждена "подыгрывать " своему мужу: делать вид, что в семье главный - он, но реально принимать решения, зарабатывать деньги, заниматься семейными делами, воспитывать детей, т.е. быть семейным лидером.

Неосознанно все же испытывая давление со стороны матери, такой сын может "сбрасывать " свое раздражение на жену, стремясь именно с нею "достроить " себя и стать взрослым и зрелым. Такое стремление часто выражается в неоправданной агрессии по отношению к жене, направленности на личное самоутверждение и даже некотором мужском самодурстве. Агрессивность такого зависимого мужа часто усиливается еще и тем обстоятельством, что подсознательно он испытывает чувство вины перед матерью за то, что ему пришлось уйти от нее к другой женщине - жене.

Может быть и другой вариант решения проблемы - сознательное принятие мужем лидерства своей жены. Часто такие мужчины зовут жену "мамой ", при этом не обязательно она должна быть старше своего мужа. Но семьи, в которых женщина физически и психологически старше своего мужа и в которых она лидирует, а он беспрекословно ей подчиняется, строятся по типу детскородительских отношений, в которых муж выступает как бы "сыном " своей жены.

Такие семьи стабильны и устойчивы, если жена - активная, энергичная женщина, сформированная по типу "старшей сестры ". Он стремится получить заботу, она - заботиться. Но семьи распадаются, если рядом с незрелым мужемребенком оказывается такая же незрелая женаребенок. Таких дочерей народ называет маменькиными дочками. Инфантильность жены проявляется в том, что она сохраняет свою зависимость от матери, которая начинает лидировать в семье молодых супругов: принимать решения, распределять деньги, воспитывать внуков как своих детей и проч.

Если молодой муж стремится к независимости, он будет бороться за свою семью, конфликтовать с тещей и стремиться "оторвать " жену от матери. В случае удачи семья сохранится, в случае неудачи муж уходит, а дочь с детьми остается с мамой.

Кто виноват? Рассматривая грустные личные истории одиноких людей, часто задаешься вопросом: кто же виноват - мать, сын или дочь? Профессиональный опыт показывает, что на этот типично русский вопрос можно ответить так: виноваты все - и мать, и дети.

главой семьи, в которой ее партнерами выступают сын или дочь, она приобретает иллюзию, что живет семейной жизнью.

Следовательно, мать совершает две жизненные ошибки. Первая ошибка заключается в том, что она не умеет преодолеть усвоенный ею стиль отношений, не понимая и не чувствуя, что неполная семья, в которой она выросла, скорее, не правило, а печальное исключение. Мать, которая живет, повторяя усвоенный в родительской семье опыт, обычно рассуждает так: "Моя мать была одинокой женщиной и вырастила меня без отца. И мой сын (дочь) проживет один (одна) ". Для сравнения приведем логику рассуждения матери, которая стремится преодолеть стереотип неблагополучных отношений, в которых она воспитывалась: "Моя мать была одинокой женщиной и вырастила меня без отца. И я буду счастлива, если мой сын (моя дочь) будет иметь семью ".

Вторая ошибка матери состоит в том, что она не смогла "отпустить на свободу " своего ребенка, сына или дочь, в тот возрастной период, когда им это было необходимо. Это прежде всего подростковый возраст, когда ребенок проходит путь личностного взросления, а также период юности, когда у сына или дочери появляются собственные любовные привязанности.

Так, во время подросткового периода мать с необходимостью должна признать самостоятельность и независимость своего ребенка, несмотря на то, что она может испытывать сложные и болезненные переживания. В это время обычно матери говорят так: "Совсем перестал(а) слушаться. Делает все посвоему! " Мать говорит о стремлении к самостоятельности, наблюдаемом ею у своего ребенка, как о чемто плохом, что нужно "пресечь в корне ", хотя на самом деле быть независимым и самостоятельным хочет каждый подросток, поскольку такое стремление - основная жизненная задача его возрастного развития. Не пройдет ребенок этот период успешно - на всю жизнь может остаться зависимым и инфантильным.

Когда у сына или дочери появляются первые любовные привязанности, мать обычно говорит так: "Всю жизнь ему отдала, а он, неблагодарный, только о ней и думает! " ("Всю жизнь ей отдала, а она, неблагодарная, только о нем и думает! ") или: "И что он в ней нашел!? " ("И что она в нем нашла?! "). В этот период мать не принимает в расчет жизненной задачи своего сына и дочери, которые начинают проходить счастливый и одновременно трудный путь овладения ролью мужчины и женщины, в будущем, соответственно, - отца и матери.

Нельзя проявлять односторонность, обвиняя во всем только мать, которая в своем материнстве ищет путь спасения от одиночества. Конечно, этот поиск матери несет в себе черты инертности, неспособности к жизненному творчеству и материнского эгоизма, но отношения двоих всегда двусторонние, в их содержание вносят свой "вклад " оба участника: и мать, и ребенок. Вполне оправданно здесь говорить о вине ребенка.

Сына или дочь, вступающих в период подростничества и юности, можно обвинять в том, что они не борются за себя, за свое взросление и за свою самостоятельную жизнь. В определенном смысле они пользуются матерью, ее жизненной силой и опытом, испытывая страх перед взрослением. Ведь стать взрослым - это взять на себя обязательства, усвоить социальные нормы и запреты, принять долг любви, материнства или отцовства. Это все - тяжелый ежедневный труд, исполняемый не столько по желанию и в соответствии с принципом удовольствия, сколько по чувству долга и в соответствии с принципом объективно необходимого.

Так, подросток, стремящийся к самостоятельности и независимости, должен научиться общаться, разбираться в

людях, ставить собственные цели и стремиться их достичь. Кроме этого, подросток должен разобраться в самом себе, "нарисовать " свой индивидуальнопсихологический портрет, сформировать свой внутренний образ Я. Решить эти жизненные задачи трудно, но необходимо.

Юноша или девушка, вступая в любовные отношения, должны получить опыт заботы о другом человеке, прощения и самопожертвования. При рождении ребенка они должны научиться не столько брать, сколько отдавать - себя, свои силы, энергию и жизненное время - маленькому существу. Очевидно, что физически и психологически это делать невероятно трудно, а всегда существующий соблазн скрыться от жизненных проблем "под крылышком матери " очень велик.

Вину сына или дочери, не ставших понастоящему взрослыми, можно кратко сформулировать так: отказ от жизненного труда и осуществление выбора в сторону более легкого жизненного пути, свободного от обязательств, долга и самопожертвования, построения своей жизни по принципу "я хочу, и дай ".

Несмотря на то, что внешне такие взрослые дети живут проще и легче, не обременяя себя заботами и расходами, они "платят " за это невероятно дорого - своим отказом от собственного будущего. Действительно, рано или поздно мать завершит свой жизненный путь и покинет своего выросшего сына (или выросшую дочь), а последних ожидает пустой дом и одинокая старость.

Увы, печальная судьба!

1. Алешина Ю.Е. Индивидуальное и семейное психологическое консультирование. М., 1993.

2. Давыдов В.В. Теория развивающего обучения. М., 1996.

3. Захаров А.И. Неврозы у детей и психотерапия. СПб., 1996.

4. Романин А.Е. Основы психотерапии. М., 1999.

5. Рудестам К. Групповая психотерапия. М., 1990.

6. Самоукина Н.В. Парадоксы любви и брака. М., 1998.

7. Столин В.В. Самосознание личности. М., 1983.

8. Фромм Э. Человеческая ситуация. М., 1998.

9. Черников А.В. Интегративная модель системной семейной психотерапевтической диагностики. М., 1997.

10. Эйдемиллер Э.Г., Юстицкий В.В. Психология и психотерапия семьи. СПб., 1998.

11. Bachofen J.J. Gesammelte Werke. Bd. 23. Das Mutterrecht. Basel, 1948.

Поступила в редакцию 5. X 1999 г.

источник неизвестен